Markezova knjiga - Šerzod Artikov

Markezova knjiga

Volim oktobar. U oktobru ima više vetra i kiše. Vreme je često oblačno. Žuto lišće šušti pod nogama, a opadanje lišća donosi mir i utehu u srce.

Juče je bilo vetrovito, a danas je padala kiša. Do večeri, iako je bilo tiho, gorčina koja je dopirala sa zemlje i njen vlažni miris i dalje su se zadržavali u mom dahu. Uveče je temperatura dramatično pala, pa sam se ohladio na balkonu. Zatim je ušao unutra.

Moja prijatna soba imala je dugačku i veliku policu za knjige. Prišao sam joj i na trenutak razmislio šta da radim. Nisam bio sklon čitanju. Boljela me glava, a srce mi je lupalo. Knjiga verovatno neće pomoći u takvoj situaciji.

Kad sam seo na stolicu, ponovo sam se setio da Nafisa nije došla po knjigu. Markezovu “Sto godina samoće” uzela je pre tačno deset dana. Od tada je nisam video.

Vremenom se glavobolja pogoršavala. Uzeo sam lek i popio sveže skuvanu gorku kafu. Posle toga počeo sam da hodam napred-nazad po sobi ...

... U kući preko puta ulice živela je stara Ruskinja. Umrla je pre dva meseca, a Nafisa se preselila sa porodicom u taj stan. Staričin sin koji živi u inostranstvu prodao im je kuću. Nafisin otac bio je vojno lice, radio je u vojnom delu grada, a ona je, ako se ne varam, u školi predavala engleski jezik.

 Sigurno je čula od komšija da imam ličnu biblioteku. Sama nikada nije pitala za to. Kada me je srela na ulici, samo je klimnula glavom u znak pozdrava, ne rekavši ništa, verovatno je bilo nezgodno nešto tražiti.

 - Mogu li da pročitam nešto iz vaših knjiga?

Pitala je jednog dana, iznenada se pojavivši ispred mog stana.

 U početku sam bio veoma iznenađen. Niko me ovde nije pitao za knjige. Ipak, pozvao sam je unutra.

 - Imaš toliko knjiga!

Razgledala je moju biblioteku i bila srećna kao malo dete. Stajao sam pred prozorom u tišini, pritiskajući cigaretu na usne. Nisam hteo da joj odgovorim. Mislio sam da će tada postaviti još pitanja. Nekad nisam nikome odgovarao kad sam pušio.

- Mogu li da pozajmim knjigu DŽeka Londona?

Klimnuo sam glavom, udišući dim cigarete i okrećući joj leđa. Nafisa je uzela knjigu i od srca mi se zahvalila.

 - Mnogo vam hvala! Pročitaću brzo!

Njena prva knjiga bila je Martin Eden. Tada je počela da me posećuje svaka tri ili četiri dana. Jedva smo razgovarali, bilo joj je malo neugodno, pogotovo kad je videla da joj ne obraćam pažnju. Kada je primetila kako ravnodušno pušim na prozoru, pažljivo je vratila pročitanu knjigu na policu i uzevši sa nje ono što joj je trebalo, žurno je otišla.

Vremenom je ovo postala naša rutina. Ali poslednji put je bilo drugačije. Ne znam ni zašto. Ovaj put nisam pušio pored prozora. Naprotiv, sedeo sam u fotelji i nisam skidao pogled sa nje. Ni ona nije žurila da ode, ostavivši knjigu. Stajala je ispred police duže nego obično, kao da ne može da bira. Posle duže stanke, pokupila je Markezovu “Sto godina samoće” i sa zanimanjem je pogledala, stojeći u središtu sobe.

- Ispada da volite da čitate svetsku književnost?

Pitao sam, gledajući je prvi put pažljivo.

Kad mi je uhvatila pogled, zacrvenela se kao cvekla.

„Da, često čitam svetsku literaturu“, rekla je, zadržavajući prisebnost, i nastavila da okreće stranice knjige.

 Možda nije bila privlačna. Ipak, njeno pristojno ponašanje, fluidnost pokreta, mirno samopouzdanje i istovremeno žeđ za životom koja joj je blistala u očima bili su izuzetno privlačni.

 - Jeste li pročitali sve ove knjige?

 "Skoro", rekao sam, gledajući u ormar.

 "Zavidim vam", nastavila je, zatvarajući knjigu i odlazeći.

 - Hoćete li šoljicu kafe?

Pitao sam iznenada ustajući kad je stigla do praga.

- Danas je pravo vreme za kafu.

 Nafisa pogleda kroz otvoren prozor.

 "Pa, ako vam to ne stvori probleme ..." rekla je stidljivo.

 - Treba li vam šećer ili ne?

 - Neka bude bez šećera.

Za kafom sam zaboravio na svoju nedruštvenost i stidljivost. Sa oduševljenjem sam joj govorio o knjigama koje je pročitao i svojim omiljenim autorima. Slušala me je sa zanimanjem i pažnjom. Kada je došao red na nju, govorila je sa zadovoljstvom i ne manjim oduševljenjem. Slušajući je, shvatio sam da me je fascinirao čovek čiji je pogled na svet bio poput mog, poput dve kapi vode i da sam konačno osetio slatko zadovoljstvo koje mi je nedostajalo u životu dugi niz godina.

Kad je otišla, ponovo sam bio sam sa knjigama. Kao i uvek. Mnogo sam se prevario očekujući da će moje srce, naviklo na samoću, ponovo početi tiho da luta svojim pustim uglovima. Prvi put sam se osećao duboko sam, osetio sam punoću ovog sumornog osećanja u četiri zida.

Kad sam sutradan izašao iz kuće, slučajno sam sreo Nafisu na ulici. S njom je bila i njena sestra koja je išla u školu. Kao i uvek, pozdravio sam je, ali smo u tišini odšetali do autobuske stanice. Želeo sam da govorim, ali onda sam se predomislio. Možda bi je bilo sramota zbog ljudi oko nje.

Na autobuskoj stanici uhvatio sam taksi, a ona je ušla u autobus. Usput sam se setio knjige koju je poslednji put pozajmila. Tada sam se zapitao da li će je brzo pročitati. Na kraju sam mislio da će uspeti.

Prošla su četiri dana bez ikakvih vesti. Petog, Nafisino odsustvo iscedilo je duševni mir iz moje duše. Šestog, suprotno mojoj prirodi,  počeo sam da postajem veoma nervozan. Sedmog dana, pušeći pored prozora kao i obično, došao sam do zaključka da je nemoguće ne pročitati ovu knjigu Markeza za nedelju dana, i ovaj zaključak me doveo do očaja.

Juče mi se pogoršalo stanje uma, zbog čega nisam mogao da se koncentrišem na posao u osiguravajućem društvu. Nisam imao pojma kako možete toliko dugo čitati knjigu od 386 stranica i stalno sam razmišljao o tome. Druge opsesivne misli motale su mi se po glavi. Verovatno Nafisa nije imala vremena da pročita knjigu, rekao sam sebi. Posle minut pomislio sam da joj se knjiga jednostavno nije svidela i zaboravila je da je vrati.

Većinu mojih kolega nije zanimalo čitanje, sa izuzetkom Feruze Anvarovne iz odeljenja za upravljanje rizicima. Imala je oko trideset pet godina - bila je iskrena i vrlo inteligentna žena. Tokom pauze želeo sam da je pitam za ovu knjigu Markueza, koja mi je zaokupila čitav um.

 -Feruza Anvarovna, rekoh, ulazeći. - Mogu li nešto da vas pitam?

 Razvrstavala je gomile papira na stolu.

 - Naravno, Humaiun.

 - Koliko bi dana čitati knjigu sa trista osamdeset i šest stranica?

 Feruza Anvarovna je malo razmislila.

 - Zavisi o kakvoj se knjizi radi. Ako mi se učini zanimljivim, čitaću za sedam dana. Ako ne, neću je pročitati ni za mesec dana.

Nešto kasnije, obratio sam se jednom od svojih klijenata sa istim pitanjem.

„Ako pokušam, verovatno ću ga pročitati za dve nedelje“, rekao je, razmišljajući.

Na putu kući pitao sam ovo pitanje taksistu.

 „Iskreno, nisam zainteresovan za čitanje knjiga“, rekao je, nacerivši mi se kroz retrovizor.

Vraćajući se kući, stajao sam u hodniku, naslonjen na zid, ne ulazeći unutra. Ovo je imalo osnovnu svrhu: Ako me Nafisa vidi sa svog prozora, verovatno će doći da promeni knjigu. Stajao sam tamo dvadeset minuta. Ali na vrata se nije zakucalo. Razočaran, posegnuo sam u džep pantalona i izvadio kutiju cigareta. Kutija je bila gotovo prazna. Srećom, tamo je ostala poslednja cigareta. Pomogla mi je da malo odvratim pažnju: otišao sam do police i izvadiio neke knjige. Jedna je imala dvesta pedeset i četiri, druga sto osamdeset i tri, a treća sto dvadeset i četiri stranice. Ostavio sam ovu treću, a ostatak vratio na policu. Pregledavši knjigu od početka do kraja, odlučio sam da je preporučim Nafisi sledeći put ...

... Lutajući po sobi ubrzo sam umorio noge. Zavalio sam se u stolicu. Bol u glavi počeo je da popušta nakon tableta. Ali moje srce je i dalje lupalo kao ludo. Naslonivši glavu na ivicu stolice, na trenutak sam zatvorio oči. Pred očima mi je lebdeo Nafisin lik.

 Tada sam shvatio da su nelagodnost, nervoza, loše raspoloženje tokom poslednjih deset dana rezultat čekanja. Ja, naviknut od detinjstva da ne očekujem ništa, radovao sam se susretu sa njom kao ničem drugom. Radovaao sam se kada će ponovo doći k meni, razgovarati sa mnom i kako će njen prijatan glas ispuniti sobu. Zašto bih lagao sebe? Uostalom, zaista nije bilo važno koliko je Markezova knjiga trajala.

Kad sam prepoznao ovu činjenicu, iznenada sam se nasmejao. Moj smeh je bio pun bola, čežnje i tuge. Nastavio sam da se smejem. Glas mi je postajao sve glasniji. U tom trenutku čulo se kucanje  na vrata. U početku nisam obraćao pažnju. Tada je neko ponovo zakucao. Pre nego što sam je otvorio, ispravio sam kravatu i zakopčao košulju. Onda sam ga otvorio. Nafisa je stajala na pragu držeći knjigu u ruci.

„Jedva sam završila“, rekla je, pokušavajući da se nasmeši i pokazujući mi knjigu u ruci. - Markez me je naterao da se oznojim ...

Oktobar 2019

*

Šerzod Artikov je rođen 1985. godine u gradu Margilan, regija Fergana. Diplomirao na Politehničkom institutu Fergana. NJegova dela objavljuju se u republičkoj štampi. Jedan od pobednika nacionalnog književnog konkursa „Marvarid Ulkam“ - „Moja biserna zemlja“ u prozi.

/PREVEO: Goran Radičević/

* * *

Книга Маркеса

Я люблю октябрь. В октябре больше ветра и дождей. Погода часто бывает облачной. Под ногами шелестят желтые листья, а листопад приносит сердцу спокойствие и утешение.

Вчера было ветрено, а сегодня шел дождь. К вечеру, хотя было тихо, горечь, которая шла от земли, и ее влажный запах все еще задерживались в моем дыхании. Вечером температура сильно упала, поэтому я остывал на балконе. Затем вошел внутрь.

В моей уютной комнате была длинная и большая книжная полка. Я подошел к ней и на мгновение задумался, что делать. Я не был склонен читать. Голова болела, а сердце стучало. Вряд ли книга поможет в подобной ситуации.

Когда опустился на стул, я снова вспомнил, что Нафиса не пришла за книгой. Она взяла «Сто лет одиночества» Маркеса ровно десять дней назад. С тех пор ее не было видно.

Со временем головная боль усиливалась. Я принял лекарство и вдобавок выпил свежесваренный горький кофе. После этого начал ходить в комнате взад и вперед…

…В доме через дорогу от меня жила русская старуха. Она умерла два месяца назад, и Нафиса со своей семьей переехала в ее квартиру. Сын старухи, живущий за границей, продал им дом. Отец Нафисы был военным, работал в военной части города, а она сама, если не ошибаюсь, преподавала английский язык в школе.

Должно быть, она услышала от соседей, что у меня есть личная библиотека. Сама никогда не спрашивала об этом. Когда встречала меня на улице, только кивала в знак приветствия, ничего не говоря, наверно, было неудобно просить что-то.

— Можно мне что-нибудь почитать из ваших книг? — спросила она однажды, внезапно появившись перед моей квартирой.

Сначала я был очень удивлен. Никто здесь не просил у меня книг. Тем не менее пригласил ее внутрь.

— У вас так много книг!

Она осматривала мою библиотеку и радовалась, как маленький ребенок. Я молча стоял перед окном, прижимая сигарету к губам. Не хотел отвечать ей. Думал, что тогда она будет задавать больше вопросов. Я привык никому не отвечать, когда курил.

— Могу ли я взять книгу Джека Лондона? — спросила она.

Я кивнул в знак согласия, вдыхая сигаретный дым и поворачиваясь к ней спиной. Нафиса взяла книгу и от души поблагодарила меня.

— Большое вам спасибо! Я прочитаю ее быстро!

Ее первой книгой была «Мартин Иден». Затем она начала приходить ко мне через каждые три или четыре дня. Мы почти не общались, она немного смущалась, особенно когда видела, что я не обращаю на нее внимания. Когда замечала, как я равнодушно курю у окна, она осторожно возвращала

прочитанную книгу на полку и, взяв с нее то, что ей было нужно, поспешно уходила.

Со временем это превратилось в нашу рутину. Но в последний раз все было иначе. Я даже не знаю почему. На этот раз я не курил у окна. Наоборот, сидел в кресле и не сводил с нее глаз. Она тоже не спешила уходить, оставив книгу. Стояла перед полкой дольше обычного, как будто не могла выбрать. После долгой паузы она взяла «Сто лет одиночества» Маркеса и с интересом рассматривала ее, стоя в центры комнаты.

— Оказывается, вы любите читать мировую литературу? — спросил я, впервые пристально глядя на нее.

Когда она поймала мой взгляд, то покраснела как свекла.

— Да, я часто читаю мировую литературу, — сказала она, сохраняя самообладание, и продолжила перелистывать страницы книги.

Пожалуй, ее нельзя было назвать привлекательной. Тем не менее ее вежливое поведение, плавность движений, спокойная уверенность и в то же время жажда жизни, сиющая в глазах, были чрезвычайно притягательны.

— Вы прочитали все эти книги?

— Почти, — сказал я, посмотрев на шкаф.

— Я завидую вам, — продолжила она, закрывая книгу и собираясь уйти.

— Вы не откажетесь от чашечки кофе? — спросил я, внезапно встав, когда она дошла до порога. — Сегодня подходящая погода для кофе.

Нафиса выглянула в открытое окно.

— Ну, если это не доставит вам хлопот… — сказала она смущенно.

— Вам с сахаром или без?

— Пусть будет без сахара.

За кофе я забыл свою нелюдимость и застенчивость. С энтузиазмом говорил о прочитанных книгах и любимых авторах. Она слушала меня с интересом и вниманием. Когда подошла ее очередь, говорила с удовольствием и не меньшим энтузиазмом. Слушая ее, я понял, что был очарован человеком, чье мировоззрение было похоже на мое как две каплы воды и что я наконец ощутил сладкое удовольствие, которого не хватало в моей жизни в течение многих лет.

Когда она ушла, я снова остался наедине с книгами. Как это было всегда. Я сильно ошибался, ожидая, что мое сердце, привыкшее к одиночеству, снова начнет тихо блуждать в его пустынных уголках. Впервые я почуствовал себя глубоко одиноким, ощутил всю полноту этого мрачного чувства в четырех стенах.

Когда я вышел из дома на следующий день, то случайно встретил Нафису на улице. С ней была ее сестра, которая шла в школу. Как всегда, я поприветствовал ее, но до автобусной остановки мы прошли молча. Я хотел заговорить, но потом раздумал. Может быть, опять смутился из-за окружающих людей.

На остановке я поймал такси, а она села в автобус. По дороге я вспомнил книгу, которую она взяла в последний раз. Затем начал гадать, прочитает ли она ее быстро. В конце концов твердо решил, что у нее получится.

Четыре дня прошли без каких-либо вестей. На пятый отсутствие Нафисы выдавило душевный покой из моей души. На шестой, вопреки моей природе, мое сердце упало, и я начал очень нервничать. На седьмой день, как обычно куря у окна, я пришел к выводу, что невозмножно не закончить чтение этой книги Маркеса за неделю, и этот вывод привел меня к припадкам.

Вчера мое душевное состояние ухудшилось, из-за чего я не мог сосредоточиться на своей работе в страховой компании. Я не представлял, как можно читать 386-страничную книгу так долго, и постоянно думал об этом. В моей голове сновали другие навязчивые мысли. Наверно, у Нафисы не было времени, чтобы прочитать книгу, сказал я самому себе. Спустя минутв подумал, что ей просто не понравилась книга и она забыла вернуть ее.

Большинство моих коллег не интересовались чтением, за исключением Ферузы Анваровны из отдела управления рисками. Ей было около тридцати пяти лет — это была искренняя и очень умная женщина. В перерыве я хотел спросить ее об этой книге Маркеса, которая занимала весь мой разум.

— Феруза Анваровна, — сказал я входя. — Могу я вас кое о чем спросить?

Она в это время сортировала стопки бумаг на столе.

— Конечно, Хумаюн.

— Сколько дней вы будете читать книгу, в которой триста восемьдесят шесть страниц?

Феруза Анваровна немного задумалась.

— Это зависит от того, что это за книга. Если меня она заинтересует, я закончу читать через семь дней. Если нет — не прочитаю даже за месяц.

Чуть позже я обратился к одному из своих клиентов с тем же вопросом.

— Если я постараюсь, вероятно, прочитаю ее в течение двух недель, — сказал он, задумавшись.

По пути домой задал этот вопрос и таксисту.

— Честно говоря, мне не интересно чтение книг, — сказал он, улибаясь мне через зеркало заднего вида.

Вернувшись домой, я встал в коридоре, прислонившись к стене, не заходя внутрь. У этого была подспудная цель: если бы Нафиса увидела меня из своего окна, она, вероятно, пришла бы поменять книгу. Я стоял так двадцать минут. Но не было никакого стука в дверь. Разочаровавшись, я сунул руку в карман брюк и вытащил пачку сигарет. Коробка была почти пуста. К счастью, там осталавась последняя сигарета. Она помогла мне немного отвлечься: я подошел к книжной полке и взял оттуда несколько книг. В одной было двести пятьдесят четыре, в другой сто восемьдесят три, а в третьей — сто двадцать четыре страницы. Я оставил эту третью и положил остальные обратно на полку. Пролистав книгу от начала до конца, я решил посоветовать ее Нафисе на следующий раз…

…Блуждание по комнате вскоре утомило мои ноги. Я откинулся на спинку кресла. Боль в голове начала стихать после выпитой таблетки. Но мое сердце все еще колотилось как бешеное. Положив голову на край кресла, я на мгновение закрыл глаза. Образ Нафисы проплывал перед моими глазами

вновь и вновь. Потом я понял, что дискомфорт, нервозность, плохое настроение в течение последних десяти дней — все это было результатом ожидания. Я, приученный с детства не ожидать ничего, предвкушал встречу с ней как ничто другое. Я с нетерпением ждал, когда она снова придет ко мне, как поговорит со мной и ее приятный голос заполнит комнату. Зачем мне лгать себе? Ведь на самом деле не имело никакого значения, как долго читается книга Маркеса.

Когда я признал этот факт, то вдруг рассмеялся. Мой смех был полон боли, тоски и грусти. Я продолжал смеяться. Мой голос становился все громче. В этот момент в дверь постучали. Сначала я не обратил внимания. Затем кто-то постучал вновь. Прежде чем открыть, я поправил галстук и застегнул пуговицы на рубашке. После этого открыл. Нафиса стояла на пороге, держа в руке книгу.

— Я с трудом закончила, — сказала она, пытаясь улыбнуться и показывая мне книгу в руке. — Маркес заставил меня сильно попотеть…

2019 г. октябрь

*

Шерзод Артиков је рођен 1985. године у граду Маргилан, регија Фергана. Дипломирао на Политехничком институту Фергана. Његова дела објављују се у републичкој штампи. Један од победника националног књижевног конкурса „Марварид Улкам“ - „Моја бисерна земља“ у прози.